Франшиза о Годзилле, короле кайдзю (укоренившийся транслит японского слова «монстр»), самом известном динозавре в истории кинематографа, едва ли самый значительный вклад Японии в мировую культуру, но, вероятно, самый известный. За долгую жизнь этот динозавр успел побывать и иллюстрацией войны, и защитником экологии, и суперзлодеем, и супергероем.

Классический период франшизы, эпоху Сёва, составляют оригинальный фильм 1954-го года и его 14 сиквелов. Это очень разные по качеству, содержанию и даже жанрам картины, которые (кроме великой первой части) сейчас редко смотрят из какого-то другого интереса, кроме исторического. Тем не менее, это любопытная и довольно веселая часть истории кино, которая к тому же позволяет взглянуть на современный ее сегмент под другим углом.

Годзилла был супергероем своего времени, и рождение его звезды, расцвет и закат могут многое сказать о, например, пути франшизы Marvel и вечном падении DC. Так кем же был Годзилла для 50-х и 60-х? Почему он вынужден был снова искать себя в 70-е и взять творческий отпуск на десять лет? Почему в конце концов этот монстр остается с нами до сих пор? Ищем ответы в пятнадцати фильмах эпохи Сёва и вокруг них.

Как это было? 

«Годзилла» (1954)

Самая серьезная, вдумчивая и попросту лучшая картина во всей франшизе, снятая её лучшим режиссером Исиро Хондой, близким другом Куросавы и большим, в общем-то, мыслителем, одним из создателей жанра фильма-катастрофы. Годзилла здесь – не просто монстр, глупый, злой или наоборот человеколюбивый, но метафора. По сюжету эта рептилия времен Юрского периода пробуждается и покидает свое убежище после того, как оно было уничтожено в ходе подводных испытаний водородной бомбы.

Нападение Годзиллы – прямое следствие неограниченного ничем технического прогресса, сам этот монстр – бездумная сила природы, жестокая, беспощадная, но в конечном счете жалкая. Последняя из своего вида, она обречена на погибель, как и лучшие из людей (по мысли авторов – тоже существа краснокнижные), и не то чтобы хочется выйти на митинг «жизни Годзилл тоже важны», но и от того, что в этой схватке победил все-таки человек, как-то довольно печально.

Самая запоминающаяся сцена: когда монстр крушит Токио и показывают крупные планы жителей. Наводит на мысли о хрупкости нашей повседневности.

Лучшее появление Годзиллы: самое первое в истории. Голова выглядывает из-за холма, понятно, что это смешнейшие практические эффекты, но жуть удивительная.

Паранойя: война и ядерное оружие.

«Годзилла снова атакует» (1955)

Сиквел великого первого фильма делался впопыхах, и это, конечно, видно. Сюжет в части с монстром практически дублирует все основные ходы оригинала, даже не пытаясь воспроизвести атмосферу (что и невозможно, режиссер Хонда это понимал), а враг Годзиллы – другой оживший злобный динозавр Ангирус – оказывается довольно бессмысленным, поскольку авторы не знают, что с ним делать. Правда, часть, связанная с бытом летчиков и диспетчеров, которым на этот раз нужно победить Годзиллу, наоборот и радует, и восхищает, и искупает все грехи дурацкой постановки сражений монстров. Любовь летчика и девушки-диспетчера, веселый друг-холостяк с грустными глазами, добросердечные мелкие капиталисты – все дружат, пьют саке, боятся смерти, и выглядит это как скромный черновик фильма Одзу, в который на финальном монтаже добавили Годзиллу.

Самая запоминающаяся сцена: Когда все напиваются саке.

Лучшее появление Годзиллы: Когда летчики замечают Годзиллу на фоне скал и ледников. Одинокий монстр выглядит каким-то страшно маленьким на фоне природы, которую воплощает.

Паранойя: старые ужасы слишком легко возвращаются.

_

«Кинг Конг против Годзиллы» (1962)

Удивительная вещь, первый в мире настолько масштабный кроссовер (хотя были, конечно, у Universal «Франкенштейн встречает Человека-волка» и несколько других страннейших картин). Главная интрига, естественно, в том, кто же победит: древний динозавр или гигантская обезьяна? Победил в конечном счете капитализм, притом сразу в двух странах — Японии и США. Фильм существует в двух версиях, обе были хитами проката, но смотреть нужно, наверное, все же японский оригинал. В нем больше шутят, все делают ставки, кто из монстров победит, и при этом всё как-то основательнее и саундтрек довольно великий. Все линии людей вызывающе скучноватые, хотя та часть, что про телевизионщиков, вполне себе.

Как и всякая великая вещь, это кино пригодно для вечности – нелепые драки смотрятся душевно и трогательно, а когда Кинг Конг бьет Годзиллу током, как Палпатин, понимаешь, что это попросту лучшее кино на свете. Морально устарели разве что сцены на острове Конга: блэкфейс мы всё-таки осуждаем.

Самая запоминающаяся сцена: двух мнений быть не может – когда Конг и Годзилла мутузят друг друга десять минут подряд. 

Лучшее появление Годзиллы: его первая встреча с Конгом. Кто видел радость Годзиллы, тот поймет.

Паранойя: развитие телевидения и реалити шоу. 

«Годзилла против Мотры» (1963)

Чушь, но очаровательная. На самом деле это кино про Мотру, а точнее — про ее потомство, преемственность поколений и глупость и алчность людей. Годзилла здесь немножко свадебный генерал, и его неожиданно прорезавшиеся брежневские брови как-то особенно подчеркивают всю комичность ситуации, когда древний динозавр противостоит двум гусеницам, заливающим его клейкой жидкостью. Годзилла в этом фильме всё ещё выступает в роли зла, но зла очень вялого. Он крушит дома и попадается в одни и те же ловушки людей, как будто бы только потому, что не понимает, чем ещё заняться. У людей линия более интересная, и в какой-то момент это странным образом смотрится как кино про честных журналистов и социальную ответственность капитализма, а вот Годзилла в очевидном экзистенциальном кризисе.

Самая запоминающаяся сцена: все сцены с дюймовочками на службе у Мотры. Кто смотрел это трезвым, тот не забудет, кажется, никогда.

Лучшее появление Годзиллы: когда его последовательно истязают люди, бабочка и гусеницы. Жалко до невозможности.

Паранойя: капитализм.

«Гидора, трехголовый монстр» (1964)

В названии Годзиллы нет, однако на этой странной, нелепой, но по-своему великой вечеринке кайдзю без него, конечно, не обошлось. Этот фильм часто любят даже те, кто не смотрел остальные сиквелы, и на то есть причина. В романе «Врожденный порок» представлен лучший анализ этой картины: «Гидора» – смесь «Римских каникул» и истории о неизбежном апокалипсисе, и в этом смысле кино гениальное.

От фильма с Грегори Пеком – сюжет про принцессу неназванной страны, с которой повсюду носится героический полицейский, пока на фоне их трагической взаимной симпатии, мир готовится погрузиться в хаос. Источник хаоса – похожий на Змея Горыныча трехголовый космический дракон, который хочет уничтожить Землю. Ему пытаются помешать Годзилла, Мотра и Радон, которые в прошлых фильмах терпеть друг друга не могли. Этот опять-таки нелепый сюжет на самом деле очень любопытный: почему кайдзю соглашаются помочь людям? что им дорого на Земле? почему мы так часто видим себя центральной формой жизни на планете и какие, собственно, наши доказательства?

Самая запоминающаяся сцена: шизофреническая песня с острова Мотры. Это такой бред, что на этом фоне даже сценаристы «Зеленого слоника» – образец психического здоровья.

Лучшее появление Годзиллы: когда он на совещании кайдзю задает центральный для франшизы вопрос – «Зачем нам помогать людям, если они к нам так жестоки?». 

Паранойя: внеземные формы жизни и правительственный заговор.

«Годзилла против Монстра Зеро» (1965)

Не ведитесь на любопытное название: монстр Зеро – это Кинг Гидора из прошлой части, который оказался в этот раз на планете Х, населенной (не удивляйтесь) странными инопланетянами в фольге. Эти инопланетяне хотят забрать Годзиллу и Родана к себе и воспользоваться их услугами по изгнанию Гидора, а за это обещают людям лекарство от рака. Понятно, что это бэдтрип Гагарина, посмотревшего фильм про Годзиллу (притом не первый, а какой-нибудь похуже), и иначе такой сюжет не объяснить никак, но смотрится на удивление пристойно.

Это, пожалуй, скучноватое кино (хотя фанатов хватает), линии людей, которые занимают основную часть хронометража, выписаны не слишком хорошо, но можно, например, разглядеть важные парадоксы японского общества. Мужчина может отправиться в космос, но не может смириться с тем, что на дворе не XIX век и сестра имеет право сама решать, с кем ей встречаться. Противоречие технического прогресса и неразрешенных старых конфликтов отражено и в фигуре Годзиллы: уже звездолеты изобрели, а этот дряхлый динозавр всё ещё шарахается где-то неподалеку.

Самая запоминающаяся сцена: небольшой подсюжет с одинаковыми инопланетными женщинами, который потом разовьют в сериале «Звездный крейсер «Галактика»».

Лучшее появление Годзиллы: его победный танец. 

Паранойя: безработица, эмансипация женщин и инопланетяне. 

«Годзилла против морского монстра» (1966)

Одна из самых противоречивых частей. Как правило, с фильмами о Годзилле сразу понятно, насколько они плохи и в нужной ли степени, чтобы попасть в категорию «так плохо, что хорошо». Про эту же картину одни пишут как про одну из самых веселых и изобретательных, другие – как про кино, чье главное достоинство – небольшой хронометраж.

Последнее, правда, спорно: фильм длится час двадцать, но Годзилла появляется только в последние полчаса, а без него это всё похоже на неудачную серию бондианы, где есть в принципе всё, что мелькало в фильмах с Роджером Муром десять лет спустя, кроме, собственно, Роджера Мура и даже малейшего намека на смысл происходящего. Что характерно, роль Годзиллы изначально была написана под Конга, и это чувствуется. Фанаты короля кайдзю, правда, оценят то, как он буквально забуллил монструозного лобстера Эбиру – своего главного противника в этой части.  

Самая запоминающаяся сцена: танцы по призыву Мотры. Танцуют и танцуют, танцуют и танцуют и, видимо, не устают.

Лучшее появление Годзиллы: когда он еще спал в камне. Лучше бы и не просыпался. 

Паранойя: снова ядерные испытания. И международный терроризм.

«Сын Годзиллы» (1967)

Как и в прошлом фильме, здесь у Годзиллы пластика похмельного тусовщика в семь утра в понедельник. Кино между тем совершенно детское: у Годзиллы есть сын, он так себе родитель, но в итоге, естественно, спасает малыша. Параллельно этому – основному – сюжету на экране зачем-то бегают люди и пытаются превратить тропический остров в ледник.

«Сын Годзиллы», прямо скажем, не вершина мирового кинематографа, но странным образом он заставляет с какой-то неожиданной теплотой взглянуть на давно знакомого монстра и его похожего на комок грязи сына и даже в финале за них совершенно искренне переживать. В сущности, что-то такое могли бы показывать по Карусели.

Самая запоминающаяся сцена: когда гигантский паук обливает Годзиллу той же субстанцией, что и в фильме «Годзилла против Мотры» (уберите детей от экранов), и это становится похоже на монструозную версию совсем не детского фильма. Запоминается, правда, не в хорошем смысле, а в том, что из памяти выкинуть невозможно.

Лучшее появление Годзиллы: в этот раз лучше всех появился его сын, Минилла Годзиллович. Папа, подвинься.

Паранойя: никто ничего не боится. 

«Годзилла: Парад монстров» (1968)

Эта картина планировалась как финал истории о Годзилле, и это видно. Все монстры живут в аналоге парка Юрского периода, но вдруг на Землю прилетают злобные как обычно инопланетяне, на этот раз в обличье эмансипированных женщин-финалисток конкурса Снегурочек, и зомбируют и монстров, и людей. Они хотят не открыто поработить человечество, а просто слегка подвинуть, для чего уничтожают Нью-Йорк, Москву, Париж, Лондон и, конечно, Токио.

Токио притом достается больше всех, потому что в таких фильмах-катастрофах инопланетяне всегда больше всего ненавидят ту страну, где кино снято. В общем, классический сюжет из «Монстра Зеро» повторяется здесь с удивительным энтузиазмом и более продвинутыми технологиями. Это неплохая фантастика, и даже если убрать оттуда Годзиллу, это всё ещё можно будет смотреть, хотя и непонятно зачем.

Самая запоминающаяся сцена: когда злобные космические феминистки превращаются в какой-то момент в камень. Видно, что эта идея доставляла авторам какое-то особенное удовольствие.

Лучшее появление Годзиллы: схватка с Кингом Гидорой. Годзилла на пике своих возможностей.

Паранойя: феминистки.

«Атака Годзиллы» (1969)

Неочевидное, мягко говоря, кино: Годзилла здесь появляется со своим сыном Миниллой только в фантазиях мальчика, которого буллят в школе. Попадая во снах на остров монстров и общаясь там с Миниллой, он учится разбираться со своими проблемами и в конечном счете даже побеждает каким-то образом двух взрослых преступников, пытавшихся его похитить. Это по всем показателям дурной фильм, и даже значительная часть боев – перемонтированные эпизоды из других частей, но как детское кино в шестидесятые «Все монстры атакуют» был, наверное, ничего. Он учит в конце концов главному – что одинокими бывают и монстры, и что даже Годзилла может пробудить лучшее в нас. Финал, правда, безусловно идиотический.

Самая запоминающаяся сцена: забывается сразу практически всё, кроме монолога соседа главного героя о том, что дети верят в Годзиллу, как взрослые – в своих богов.

Лучшее появление Годзиллы: когда он радовался за сына.

Паранойя: одиночество в большом городе, разрушение социальных связей.

_

«Годзилла против Хедоры» (1971)

Странный, но в своем роде замечательный контркультурный фильм: после откровенно детских и не самых удачных картин он смотрится как глубокое, осмысленное произведение, пересматривающее канон и посмеивающееся над ним. Этому не мешает даже то, что Годзилла противостоит монстру, составленному из мусора и токсичных отходов, который в какой-то момент превращается в летающую тарелку. Монстр, естественно, воплощает экологическую катастрофу, которую не решить, просто уничтожив его: «Годзилла против Хедоры» продолжает тем самым традицию самых умных фильмов франшизы – и самое главное в нем наступает после победы над монстром и, может, даже после финальных титров. В своих проблемах, говорит герой-ученый, кроме себя нам винить некого.

Самая запоминающаяся сцена: финальное противостояние Годзиллы и Гедоры, особенно момент, когда Годзилла в первый и в последний раз за франшизу взлетел.

Лучшее появление Годзиллы: на фоне кровавого рассвета. Возможно, один из лучших кадров в истории франшизы. Любовь к красному, кстати, объединяет этот фильм с его аналогом в совсем другой вселенной: «Последние джедаи» Райана Джонсона делали с каноном «Звездных войн» примерно то же самое.

Паранойя: экологическая катастрофа.

«Годзилла против Гайгана» (1972)

Художник комиксов не может найти работу, но по случайности устраивается в команду проектировщиков большого парка развлечений, где будут воссозданы все кайдзю с острова монстров. Создатели с блаженными улыбками также сообщают ему, что после создания парка настоящих кайдзю уничтожат. Заподозривший неладное художник оказывается втянут в конспирологический заговор: в какой-то момент оказывается, что за созданием парка стоят инопланетные тараканы, которые хотят уничтожить человечество и захватить Землю. Люди призывают Годзиллу и Ангируса, а тараканы – Гайгана и Кинга Гидора.

Гайган, чтобы вы понимали, это гигантский космический петух-киборг с крюками вместо рук и с циркулярной пилой, вылезающей в нужный момент из живота. Это веселое, очень лихо придуманное кино, в котором беззаботная эстетика инопланетян шестидесятых сменяется паранойей семидесятых – тайные организации ближе, чем мы думаем, а к каждой большой затее следует подходить с подозрением. 

Самая запоминающаяся сцена: когда вскрывается интрига с тараканами. В сущности, лучшей метафоры всепроникающего заговора сложно представить.

Лучшее появление Годзиллы: когда он зовет своего друга Ангируса спасать Землю от Гайгана. Единственный раз в истории, когда речь монстров отображается на экране веселыми субтитрами.

Паранойя: заговор корпораций, индустрия поп-культуры.

«Годзилла против Мегалона» (1973)

За 12 фильмов сюжетная схема, в которой Годзилла и еще какие-нибудь добрые кайдзю противостоят злым – и чаще всего космическим – монстрам, надоела не только зрителям, но и авторам. Поэтому в тринадцатой части, хотя Годзилла всё ещё вынужден противостоять космическому кайдзю Гайгану (антагонист прошлой части) и жуку-киборгу Мегалону с руками-бурами, на помощь ему приходит не другой кайдзю, а созданный ученым-изобретателем робот Джет Ягуар, похожий на дедушку Оптимуса Прайма. Это забавная часть – здесь есть гонки, добрые ученые, подводная цивилизация, которая хочет отомстить людям, и еще именно здесь гигантский кайдзю впервые находит друга. Он в какой-то момент жмет Джет Ягуару руку и спиной прикрывает раненого товарища от гранат. Монстр очеловечился окончательно.

Самая запоминающаяся сцена: танцы в подводном царстве (в лучших традициях всех ритуалов в фильмах про Мотру), такое забыть просто невозможно. Само это царство, кстати, – мифический затонувший континент Лемурия, который в мифологии американских хиппи воплощает что-то вроде потерянного рая и обещает нашедшим его счастье.

Лучшее появление Годзиллы: когда он едва ли не обнимается с новым другом Джет Ягуаром.

Паранойя: что мечты обернутся ужасом, а счастья человечество не заслужило.

«Годзилла против Мехагодзиллы» (1974)

С точки зрения сюжета, эта картина безусловный шаг назад. Годзилла снова слабый, инопланетяне снова в фольге (их дизайн при этом позаимствован из «Планеты обезьян»), в центре действия снова сомнительный механизм. Но практически все эти огрехи можно, наверное, простить за фантазию сценаристов в выборе противника для Годзиллы. Мехагодзилла сначала появляется в камуфляже, его принимают за оригинал, но он зверски избивает друга короля монстров Ангируса и начинает крушить японское побережье, а Годзилла давно уже бросил это дело.

Когда все чувствуют неладное, в дело вступают древнее пророчество, потомки давно лишившегося власти королевского рода и Интерпол. Новшество ещё в том, что главные герои теперь не журналисты или космонавты, а археологи – во второй половине семидесятых Годзилла окончательно утратил актуальность. Теперь эта миловидная реликвия интересна разве что детям (как в прошлом фильме) и любителям покопаться в прошлом.

Самая запоминающаяся сцена: когда нобелевского лауреата пытались пожарить в газовой камере. 

Лучшее появление Годзиллы: когда он сталкивается со своим двойником.

Паранойя: исторический реваншизм, конец света.

«Террор Мехагодзиллы» (1975)

Говорят, что встретить своего двойника – признак скорой смерти. Годзилла встретил своего дважды и, хотя и пережил вторую встречу в рамках фильма, в строй так и не вернулся. «Террор Мехагодзиллы», снятый снова великим режиссером Хондой, эксплуатирует завязку прошлого фильма, но смотрится и интереснее, и масштабнее, и более связно.

Люди здесь впервые показываются рядом с Годзиллой в реальном масштабе, а не через комбинированные съемки; бои монстров смотрятся свежо, а девушка-киборг так и вовсе великолепна, и это любопытный пример того, насколько же в блокбастерах на самом деле важен режиссер. И, конечно, пример последней стадии развития любой популярной франшизы: Годзилла разделил кадр с людьми, победил наконец даже улучшенного себя, и больше достойных противников на земле и на небе у него не осталось. Стало понятно, что всё это пора уже сворачивать.

Самая запоминающаяся сцена: последний бой Годзиллы, когда он один вышел против двоих.

Лучшее появление Годзиллы: финальное.

Паранойя: обиженные ученые и технический прогресс.

Что это было?

Первая картина была прямым ответом на ядерные испытания США в конце сороковых, однако заставляла, конечно, вспомнить не только их, но и бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Это было кино о том, как целая нация так и не оправилась от ужаса непобедимого врага. Поэтому и победить Годзиллу в первом фильме смогли только оружием, которое уничтожает все вокруг себя. Великое зло, по мысли авторов, пробуждает не великое добро, а просто еще более страшное зло. Пессимизм первой картины сменился лихим реваншизмом второй. Там летчики, чье боевое братство очевидно сформировалось в годы войны, побеждают монстра уже существенно меньшими усилиями.

Начиная с третьей картины, франшиза стала тем, чем является и по сей день, пусть и с лучшими спецэффектами и, как правило, американскими фамилиями в титрах: каждый фильм – арена для спарринга сюжетно непобедимого Годзиллы и какого-нибудь нового противника. Поначалу монстры-противники были обитателями Земли (как бабочка-хранитель планеты Мотра, самая добрая союзница Годзиллы, и креветка Эбиру), а чаще всего – динозаврами, как культовый Ангирус, похожий на ежа, и птеродактиль Родан. 

Начиная с пятой части, культовой в узких кругах картины «Гидора, трехголовый монстр», врагов Годзилле стали поставлять из космоса. Самый известный из них безусловно, собственно, Гидора, но были и Гайган, и Хедора, и Мехагодзилла. Все противники Годзиллы воплощали страхи эпохи (и мы попытались сконцентрировать на этом внимание): монстр Эбиру был, как и Годзилла, мутировавшим в результате ядерных испытаний обитателем морских глубин (в картине про него всплыла, pun intended, и тема террористических организаций); Гидора отправился покорять Землю три года спустя после полета Гагарина в космос; монстры семидесятых – Хедора и Мегалон – мстили человечеству за экологическую катастрофу, а Гайган олицетворял паранойю корпоративных заговоров. 

Всем им противостоял Годзилла – странный, противоречивый, переживший свою эпоху на 200 миллионов лет и продержавшийся в тренде еще 20, – он тоже воплощал ужас, но ужас одомашненный. Хотя так было, конечно, не всегда, и эти 20 лет не прошли для кайдзю бесследно. Сначала Годзилла выступал в образе Бога, неотвратимой силы. Он ведь больше любой видимой на экране части пейзажа, он всегда выбивается из ландшафта, и вечные комбинированные съемки – люди бегают на фоне реальных зданий, а Годзилла в следующем кадре крушит игрушечные – только подчеркивают его нездешнесть.

Неотвратимый, как судьба, Годзилла всегда карал плохих людей – например, в разрушаемых им зданиях после первого фильма гибли преимущественно воры и нечестные капиталисты – но при этом всегда в финале проигрывал хорошим. Прежде всего потому, что судьба должна отступать перед добродетелью.

В фильмах времен упадка франшизы всё это стало проговариваться уже напрямую: Годзиллу называют богом, в него верят, его призывают. Тогда же, казалось бы, утвердившись в статусе божества, монстр очень изменился и стал воплощать не неотвратимость, а чудо. Маленький мальчик побеждает двух взрослых преступников, Земля спасается от экологической катастрофы, злобные и очень опасные инопланетяне улетают ни с чем. Из ветхозаветного Левиафана Годзилла превратился в демисезонного Санта-Клауса, исполняющего желания тех, кто вел себя хорошо, если не целый год, то хотя бы те час двадцать, что длятся фильмы.

Его пятнадцатое появление ощущается уже как встреча с приехавшим издалека старым другом, и это удивительно для фильмов о гигантском монстре, чье хобби – крушить всё, что попадается ему на пути. А в финальном кадре своей эпопеи Годзилла неожиданно предстает совсем маленьким. Самый большой киногерой на свете оказывается, в общем, точкой в океане.

Это неожиданный, наверное, но показательный итог. Мало какая франшиза так же наглядно демонстрирует терапевтические возможности кинематографа. Его способность превращать жуткое в родное; умещать необъятное в рамки экрана; проговаривать страхи и тем самым их побеждать. Умение в конечном счете примирять с реальностью, хотя порой и кажется, что это совершенно невозможно.

Понравился материал? Поделись с друзьями: