Два выпускника морского училища Никита (Макар Хлебников) и Максим (Олег Савостюк) после распределения попадают на рыболовный сейнер под поэтическим названием «Снегирь».
Команда насквозь продутых морскими ветрами моряков с раздражением принимает на борт новичков-«асисяев» и ворчливо проводит для них первый инструктаж о безопасности перед выходом в море. Поначалу у двух юных моряков, понятно, ничего не получается: то нож не достаточно острый, то на палубе стоят там, где не надо, то долго душ принимают. Да и общая атмосфера мрачного судна, напоминающего корабельную тюрьму, немного угнетает.
— «Ну и как тут жить?», — с усмешкой вопрошает Никита, оглядывая маленькую келью, и пожимая плечами, устраивается на верхнем ярусе металлической кровати.
Спустя время Максим начинает исправно выполнять поручения и с горящими глазами рассказывает о том, что хочет стать капитаном, а вот у Никиты процесс так не идет. По правде говоря, он пошёл в рейс за компанию («по-приколу»), а на самом деле хочет просто заработать и уехать в Тайланд, чем немало злит команду, поначалу принявшую Никиту за своего.
Интровертный созерцательный взгляд Бориса Хлебникова с первых кадров вводит в заблуждение. Первый акт фильма «Снегирь» ловко притворяется типичной производственной драмой, фоном для которой выступает очередной конфликт поколений. На экране лишь серые будни рыбаков в суровом Баренцевом море: они покрикивают друг на друга, воспитывают неокрепших салаг, иногда смеются и мечтают о хорошем заработке. Но чем дальше берег, тем неуютнее становится на корабле, и ощущение неминуемой катастрофы давит как темный потолок в крохотной каюте.
Конфликт на судне постепенно разрастается, но «Снегирь» не спешит делить находящихся на судне на правых и виноватых. У каждого – свой непреклонный взгляд на жизнь. Страшнее всего то, что в команде есть равнодушные и их большинство. Например, опытный матрос Юрец (Тимофей Трибунцев) озабочен лишь тем, чтобы собрать побольше лайков в соцсетях, снимая одну дичь за другой, юный Максим отворачивается от товарища, как только понимает, что тот пришелся не ко двору, а остальные просто созерцают, внося разнообразие в рабочую рутину. Здесь главная задача – богатый улов и стремление поменьше думать о завтрашнем дне.
Об оставленных на берегу домах и семьях тут почти никто не вспоминает. Просоленным волкам гораздо проще в рейсе, где всё давно знакомо и понятно. Усталый взгляд фокусируется только на горизонте, а внутрь себя даже мельком никто не заглядывает, чтобы ненароком не увидеть пустоту.
Только лишь отец Геннадий, герой Александра Робака, проявляет какое-то участие в адаптации новичков, опекая более слабого Никиту. Кормит с ложки пока тот страдает от морской болезни, пресекает попытки травли, пытается просто поговорить с молодым поколением, стремясь понять как вести себя со своими дочерьми, достигшими того же возраста и «вечно недовольными». Но в какой-то момент и это окошко захлопывается: Гена быстро растрачивает все слова и возможности преодолеть поколенческий разрыв, и сдается, не найдя в себе желания или умения понять стремления Никиты «просто быть собой», а не кем-то ещё. Не часть корабля, значит не часть команды.
«Снегирь» начисто лишен катарсиса, поэтому после выхода из зала никак не избавиться от ощущения пустоты. Здесь вроде бы все в одной лодке, но каждый гребет к себе, упрямо и с вызовом смотря в лицо тьме, сгущающейся за иллюминатором. Вполне закономерно та со временем начинает смотреть в ответ, и вот тогда натянутая струна лопается с оглушающим треском.
И вслед за этим приходят 10-бальный шторм, венец любого похожего жанра. Но отчаянная борьба с ним и спасение утопающих, в «Снегире», не выглядит актом героизма – финальной точкой, после которой все обнимутся, из-за свинцовых туч выглянет солнце и осветит счастливые лица. Все всё друг другу простят. Это скорее попытка хоть как-то отвлечься от мрачной действительности происходящей на корабле, замолить грехи, оправдаться за деяния. Авось и зачтётся.
Понравился материал? Поделись с друзьями:
Похожие статьи:
