Клэр (Милли Брэйди) — одна из семи испытуемых в хирургически стерильной лаборатории одной успешной фармацевтической компании. Над группой добровольцев проводится двойное слепое исследование (анг. double blind – так буквально и переводится название фильма). Суть эксперимента в том, что ни доктор, ни пациент не в курсе, к какой группе относится испытуемый, чтобы потом легче было определить пользу препарата или его побочные эффекты. Поначалу всё вроде бы идёт по плану, но позже подопытные начинают замечать, что могут бодрствовать на протяжении 30-ти и более часов, и как оказалось позже, это не положительный нюанс, а ровно наоборот — смертельный.
Вскоре участники узнают, что их иммунная система пошла вразнос, мозг перегрелся и в любой момент может отключиться навсегда с ужасающими для организма последствиями — для этого достаточно просто задремать. После того как погибает одна из участниц эксперимента, в лаборатории активируется секретный протокол, единственный выход наружу блокируется. Несчастным, которые не спали больше пяти суток, нужно продержаться ещё 24 часа до прихода помощи. Клэр и её группа остаются в лаборатории наедине со своими страхами, травмами прошлого и тревожным ожидаем будущего. А ещё с диким желанием закрыть глаза и хоть немного поспать.
Ирландский дебютант в полнометражном кино Иэн Хант-Даффи не старается поразить зрителя новаторским методом видения жанра, следуя уже проторенной дорогой, но делает это изящно, а главное эффектно и со вкусом, прежде всего демонстрируя талант приличного визионера. В картине «Клаустрофобы» всё компактно и уместно, почти везде присутствует нерв, особенно хорошо выглядят галлюцинации персонажей, одуревших от пятидневной бессонницы. Их постановщик обратил в короткие, но полноценные и страшные хоррор-эпизоды (по одной на каждого испытуемого), аккуратно цитируя не только Агату Кристи (неожиданно) и «Коматозников» Джоэля Шумахера, но и в целом перебирая богатое жанровое наследие от Хичкока до Кроненберга.
Тут же постановщик находит место и для бронебойного символизма, вроде той притчи о мышке в кувшине с молоком, которая решила не сдаваться (чтобы его поняли абсолютно на всех уровнях). Но сильнее развивать эту тему режиссёр благонамеренно не стал, показав сцену, где героиня сама выпускает мышку на свободу, а та опять прячется в клетку. Покинуть нагретое место, пускай даже это и медлаборатория, отчаянно не просто. Тут всё давно понятно, а что там впереди? Только неизвестность, а она очень пугает.
«Клаустрофобы» могли бы получится вполне обычным, современным ужастиком с главным постулатом о проработке детских травм, накладывающих свой отпечаток на дальнейшую жизнь и о том, как они могут в итоге привести на край пропасти. В этой мысли они прямолинейны (чтобы совсем не выбиваться из общей повестки) и не то чтобы совсем неинтересны — видно, что режиссёру и тут есть что сказать, но Хант-Даффи пошёл другим путём и взял на себя смелость представить историю немного глубже, пронзительнее, не ограничиваясь строго определёнными рамками.
«Клаустрофобы» не только широкими мазками рисуют грубую правду, жестокость и беспринципность капиталистической системы, представленной здесь инфернальной фарм-компанией, которой для опытов нужны сломленные и обездоленные.
Вот именно в них постановщик решил вглядеться повнимательнее, ведь герои «Клаустрофобов» ещё толком не повзрослевшие, но уже усталые дети, сознательно идущие на сделку с дьяволом (для наглядности показанную в одном из эпизодов) в надежде, что там, по крайней мере будет не хуже, чем дома с опостылевшим бытом, где у каждого прячется отдельный скелет в шкафу. Но это побег в никуда, в ту реальность, которую врагу не пожелаешь: декаданс без чувства локтя, взгляд бездны, возможность так и остаться на обочине не получив даже чувства удовлетворения, а взгляд на солнечный свет – главный жанровый признак того, что всё позади, – здесь выглядит не как спасение, а как последняя воля перед гибелью. Тот момент когда выпущенный из себя демон обращается против тебя же.
На чьей стороне симпатии постановщика догадаться не трудно — никто не готов расстаться с жизнью, пусть даже такой тотально безнадёжной, как кажется на первый взгляд. И если есть шанс её продлить, даже таким экстремальным способом как искусственно вызванный инсульт, то лучше им воспользоваться. А ещё лучше не подписывать сомнительные бумажки о согласии на обработку персональных данных и фармакологические исследования.
Понравился материал? Поделись с друзьями:
Похожие статьи:
