«Чем больше человек в бассейне, тем больше вымещаемый объем и интенсивнее очищение»
Джеймс Фостер (Александр Скарсгард) откисает с женой (Клеопатра Коулман) на фешенебельном курорте – островке роскоши за колючей проволокой в вымышленной стране третьего мира Ла Толка. Джеймс – писатель, но с момента выхода его первой и единственной книги прошло шесть лет. Все это время он борется с писательским блоком и живет за счет богатств жены. Песчаные пляжи и сытое уединение Ла Толка кажутся ему отличным местом для ловли вдохновения.
На ловца бежит зверь по имени Габи (с ликом Мии Гот) – страстная и загадочная поклонница творчества Фостера. С мужем Альбаном (Джалиль Леспер) они облюбовали курорт давно и предлагают новым знакомым слегка выйти за рамки традиционных отельных развлечений, не совсем легально взять машину и рвануть на дикое побережье. Там они пьют шампанское, жарят колбасы и отдыхают так, что везти богему обратно вместо хорошо набравшегося Альбана вызывается Джеймс. На ночной дороге его добродетель и две тонны винтажного кабриолета сносят наповал какого-то местного крестьянина.
Законы в Ла Толка еще не достигли демократичности гостей острова и за убийство (даже непредумышленное) полагается смерть от руки ближайшего родственника убитого. Но есть нюанс. Благодаря мутным дипломатическим соглашениям и программе туристического развития страны нарушителям-иностранцам за определенную сумму предоставляется их полноценный клон. Он все помнит, все понимает и подлежит умерщвлению вместо хозяина.
Так, став свидетелем своей собственной смерти, Джеймс открывает новую грань вседозволенного удовольствия. Он теряет паспорт, отправляет малость шокированную случившимся жену домой, а сам присоединяется к Габи и ее компании поехавших капиталистов. Вместе они уходят в алкогольно-наркотический отрыв, творят мрачную запретную дичь, а потом сладострастно наблюдают как их клонов казнят хмурые милиционеры.
«Современные бассейны с оптическими иллюзиями, как правило, сложны в устройстве и дороги в исполнении»
Брэндон Кроненберг продолжает спуск в пучины травматического и телесного по стопам своего отца. «Бескрайний бассейн» – его третий полнометражный фильм. Все визитные карточки визионера торчат окровавленными уголками из частей тела его нового создания. Перед главным героем все так же стоит выбор между старым и новым, очищением и забвением, искрящим тайным знанием и возвращением в серую обыденность.
Кроненберг-младший говорит языком образов и видений. Перед глазами проносятся балки, трубы и углы Ла Толка, камера давнего соратника Кроненберга и маститого оператор арт-хорроров Карима Хуссейна выделывает эффектные кульбиты. Пространства фильма бросаются в лицо зрителя геометрией, а Джеймс каждые сорок минут экранного времени ловит галлюцинации. География внутри сцен здесь сознательно нарушена, что приближает ощущения от просмотра к дезориентированному состоянию главного героя. И, конечно, на месте сложные сновидческие эпизоды, с взрывами цвета, света и потустороннего содержимого.
«Для корректного функционирования о получения ожидаемого оптического эффекта от бесконечных бассейнов, необходимо применять специальные элемент»
Все это визуальное буйство было бы неполным без главных величин современного жанрового кино – Мии Гот и Александра Скарсгарда. Гот здесь берет очередную высоту мастерства. Она играючи меняет маску склонной к адюльтеру, утомленной обыденностью курортной зоны, неловкой фанатки сомнительного писателя на свирепый лик инфернальной бестии – проводника слабой души в седьмое пекло. Ближе к финалу ее игра вызывает натуральный прилив адреналиновой ненависти. А Скарсгард в очередной раз (после «Северянина») доказывает, как виртуозно владеет психофизикой своих героев. Джеймс – расслабленный, неуверенный в себе тюфяк, по горло в болоте праздности и посредственности. То, как он трансформируется по ходу фильма, в равной степени физически и психологически, заслуга, безусловно, талантливого шведа.
«Бассейн» займет достойное место в фильмографии Кроненберга-младшего, но до культового статуса все еще не дотягивает. Режиссер уже достаточно дистанцировался от отца и обрел собственный голос. Его виденье боди-хоррора подразумевает иной, скажем так, более нутряной, психологический уровень. При этом многие традиционные элементы этого поджанра Кроненберг меняет в духе своеобразного магического реализма. Фрейд, Юнг и Лакан – его лучшие друзья, правда, пока не начинают слишком уж умничать. А в плане социального подтекста «Бассейна» даже можно сравнить с недавним «Треугольником печали». Только там, где Эстлунд сально подшучивает над капитализмом, Кроненберг действует одновременно и тоньше, и радикальнее. А именно – режет, колет и устраивает старую добрую оргию.
Понравился материал? Поделись с друзьями:
Похожие статьи:
